Актуальные вопросы применения медиации и иных форм защиты права (часть 5)
Закон Республики Беларусь от 18.12.2019 № 277-З «Об изменении законов» (далее — Закон № 277-З) привнес в отечественную правовую систему ряд нововведений, направленных на дальнейшее развитие медиации, в том числе в плане ее интегрирования и взаимодействия с гражданским и хозяйственным судопроизводством.
Окончание. Начало см. часть 1, часть 2, часть 3 и часть 4.
Некоторые новеллы КоБС
Законом № 277-З в Кодекс Республики Беларусь о браке и семье (далее — КоБС) было привнесено много новелл, но мы обратим внимание только на те из них, которые связаны с применением различных способов разрешения (урегулирования) конфликтов.
1. Норма ч. 3 ст. 6 КоБС.
Согласно новой норме ч. 3 ст. 6 КоБС «в случаях, предусмотренных соглашением сторон, заинтересованные лица до обращения в суд с иском о защите нарушенных или оспариваемых прав, вытекающих из брачных и семейных отношений, вправе урегулировать спор с участием медиатора (медиаторов)».
Во-первых, возникает вопрос, что в данной норме понимается под соглашением сторон. Если подразумевается какое-то иное соглашение, нежели соглашение о применении медиации, например, брачный или любой иной договор, заключаемый сторонами до возникновения спора, то оправданность регулирования вызывает большие сомнения: по буквальному смыслу ч. 1 п. 3 ст. 10 Закона Республики Беларусь от 12.07.2013 № 58-З «О медиации» (далее — Закон о медиации) использование последней допустимо в отношении только уже возникших споров.
Во-вторых, не вполне понятна природа явления, о котором ч. 3 ст. 6 КоБС позволяет сторонам договориться: это обязательный досудебный порядок урегулирования спора или нечто иное? Так, на обязательный досудебный порядок указывают слова «до обращения в суд с иском о защите нарушенных или оспариваемых прав, вытекающих из брачных и семейных отношений». О том же, что это не обязательный досудебный порядок, свидетельствуют слова «вправе урегулировать». Кроме того, в п. 6 ст. 10 Закона о медиации сказано, что соглашение о применении медиации не является препятствием для обращения в суд, если иное не предусмотрено законодательными актами.
В-третьих, получается, что урегулировать спор с участием медиатора (медиаторов) возможно только в том случае, если стороны решили обратиться в суд, а вне контекста использования судебной формы защиты применение медиации невозможно.
2. Брачный договор и разрешение (урегулирование) споров.
Закон № 277-З дополнил ч. 3 ст. 13 КоБС указанием о том, что в брачном договоре могут быть определены «виды споров между супругами (бывшими супругами), вытекающих из брачных и семейных отношений, которые могут быть переданы ими на рассмотрение третейского суда или для урегулирования с участием медиатора (медиаторов)». На этот счет надо сделать несколько замечаний.
Во-первых, выше мы уже неоднократно говорили, что ч. 1 п. 3 ст. 10 Закона о медиации допускает применение данной формы урегулирования конфликтов лишь в отношении уже возникших споров, а в абз. 7 ч. 3 ст. 13 КоБС подразумеваются споры, подлежащие определению в брачном договоре, которые еще только могут возникнуть между сторонами. Для того чтобы медиация могла использоваться в отношении будущих споров, ч. 1 п. 3 ст. 10 Закона о медиации после фразы «споры, которые возникли» нужно дополнить словами «или могут возникнуть».
Во-вторых, из абз. 7 ч. 3 ст. 13 КоБС следует, что на рассмотрение третейского суда могут быть переданы абсолютно любые виды споров между супругами (бывшими супругами), вытекающих из брачных и семейных отношений, с чем сложно согласиться. Так, по смыслу Закона Республики Беларусь от 22.07.2002 № 133-З «О государственной регистрации недвижимого имущества, прав на него и сделок с ним» регистрационные действия в отношении недвижимости могут совершаться на основании решений только государственных судов, значит, споры о разделе между супругами недвижимого имущества в третейский суд переданы быть не могут.
Точно так, полагаем, в третейский суд нельзя передавать и споры между супругами (бывшими супругами), связанные с воспитанием детей. Для правильного разрешения подобных споров в деле требуется участие органа опеки и попечительства. Однако Закон Республики Беларусь от 18.07.2011 № 301-З «О третейских судах» не предусматривает участия в третейском разбирательстве подобных субъектов, а исходя из положений ст. 86 КоБС участие органов опеки и попечительства по спорам, связанным с воспитанием детей, подразумевается только в государственном судопроизводстве.
3. Исчисление исковой давности.
В ч. 5 ст. 24 КоБС было закреплено, что «для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут, устанавливается трехлетний срок исковой давности». Применение данной нормы вызывало в судебной практике большие сложности, поскольку в норме не было определено, с какого момента необходимо исчислять данный срок, и суды подходили к решению этого вопроса по-разному.
Чтобы сориентировать судей, Пленум Верховного Суда Республики Беларусь в п. 22 постановления от 22.06.2000 № 5 «О практике применения судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака» (далее — Постановление № 5) разъяснил, что трехлетний срок исковой давности «исчисляется со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (ч. 1 ст. 201 ГК)».
Закон № 277-З включил это положение в КоБС, причем сделал важное уточнение насчет того, каким образом соотносится момент начала течения срока исковой давности со временем расторжения брака. В итоге названная норма (в результате внесенных в ст. 24 КоБС изменений норма переместилась из пятой части данной статьи в ее шестую часть) была дополнена словами «, исчисляемый со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права, независимо от времени расторжения брака».
Возражения здесь вызывает только прием нормотворческой техники, посредством которого норма была изменена: норма была не дополнена указанными словами, а полностью изложена в новой редакции, что является очередным примером злоупотребления данным приемом нормотворческой техники.
4. Примирение супругов.
В новой редакции Законом № 277-З была изложена и ч. 2 ст. 36 КоБС. Однако совершенно новым в этой норме является положение лишь о том, что суд при приеме искового заявления о расторжении брака «также разъясняет супругам право на добровольное урегулирование спора с участием медиатора (медиаторов), включая их право на участие в информационной встрече с медиатором». Поэтому норму нужно было не излагать в новой редакции, а лишь дополнить соответствующими словами.
Кроме того, теперь из содержания нормы следует, что суд разъясняет указанное право именно при приеме искового заявления о расторжении брака. Хотя осуществить это на стадии возбуждения дела невозможно, потому что вопрос о принятии заявления к производству судья решает в отсутствие не только ответчика, но и истца. В лучшем случае о праве на применение медиации суд мог бы указывать в определении о возбуждении дела. Однако, во-первых, определение о возбуждении дела не предназначено для осуществления таких информационных функций. Во-вторых, статья 321 Гражданского процессуального кодекса Республики Беларусь (далее — ГПК) предписывает направлять сторонам копии только тех определений, которые могут быть обжалованы (опротестованы) отдельно от решения, а определение о возбуждении дела к таковым не относится.
Правда, в ч. 3 п. 5 Постановления № 5 содержится предписание о том, что «копия определения о возбуждении дела и предоставлении супругам срока для примирения и копия искового заявления направляются судом другому супругу». На это заметим, что здесь говорится о направлении соответствующего определения суда только ответчику (истцу — нет), причем, полагаем, данное разъяснение не в полной мере соответствует норме ст. 321 ГПК. Поэтому при приеме искового заявления суд не имеет объективной возможности разъяснить супругам право на применение медиации, сделать это возможно лишь на более поздних стадиях судебного процесса.
Право на применение медиации должно сейчас разъясняться и в случае расторжения брака во внесудебном порядке. Так, новая норма ч. 2 ст. 351 КоБС, введенная Законом № 277-З, предусматривает, что «при приеме заявления о расторжении брака орган, регистрирующий акты гражданского состояния, разъясняет супругам предусмотренные настоящим Кодексом условия, при наличии которых расторжение брака может быть произведено органом, регистрирующим акты гражданского состояния, а также их право на участие в информационной встрече с медиатором».
В контексте указанных новелл возникает вопрос об экономических гарантиях проведения информационной встречи с медиатором, а также самой медиации по спорам, связанным с расторжением брака между супругами. В п. 165 Правил проведения медиации, утвержденных постановлением Совета Министров Республики Беларусь от 28.12.2013 № 1150 (далее — Правила проведения медиации), закреплено, что «если иное не установлено соглашением между медиатором и сторонами, информационная встреча с медиатором проводится на безвозмездной основе».
Как видим, норма не исключает возможности оплаты услуг медиатора во время проведения информационной встречи с ним, и вполне допускаем, что медиаторы будут отказываться проводить информационные встречи без получения гонорара. Что же касается собственно медиации, то никаких упоминаний о ее безвозмездности по спорам о расторжении брака законодательство не содержит. Поэтому вполне может быть, что для разводящихся супругов необходимость несения дополнительных затрат будет тем решающим фактором, который заставит их отказаться от обращения к медиации. Между тем, учитывая большую социальную значимость данных споров, полагаем, что оплата услуг медиаторов по ним могла бы финансироваться (полностью или хотя бы в части) за счет государственных средств.
5. Оспаривание отцовства и уплата алиментов.
Закон № 277-З дополнил ст. 58 КоБС новой, четвертой, частью: «В случае рассмотрения судом спора об оспаривании записи об отцовстве взыскание алиментов с лица, уплачивающего их по судебному постановлению, не приостанавливается». Данная норма является совершенно ошибочной, поскольку описывает ситуацию, которая в отечественной правовой системе в принципе невозможна.
Если с лица были взысканы по судебному постановлению алименты, то без отмены этого судебного постановления предъявление плательщиком алиментов иска об оспаривании отцовства недопустимо, потому что при вынесении постановления о взыскании алиментов суд устанавливает факт отцовства лица, и в последующем лицо факт своего отцовства оспаривать путем предъявления иска не может.
В ч. 2 п. 29 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 20.12.1991 № 12 «О практике применения судами Республики Беларусь законодательства при рассмотрении дел об установлении отцовства и о взыскании алиментов на детей» на данный счет совершенно правильно разъяснено, что «исходя из положения п. 3 ст. 245 ГПК судья не должен принимать заявление об оспаривании записи об отцовстве от лица, с которого по судебному решению или определению в порядке приказного производства взысканы алименты». Эта позиция подтверждена и в п. 2 постановления Президиума Верховного Суда Республики Беларусь от 30.06.2017 № 6 «О судебной практике по делам об установлении отцовства (материнства), об оспаривании записи о родителях».
Если в описанной ситуации плательщик алиментов желает оспорить свое отцовство, то он вначале должен добиться отмены постановления суда о взыскании с него алиментов. Теоретически правильно это делать в порядке пересмотра судебных постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам (глава 34 ГПК), если таковые обстоятельства, конечно, имеются (а именно если лицо после взыскания с него алиментов узнало, что не является отцом ребенка). Хотя судебная практика идет по пути использования здесь правил пересмотра судебных постановлений в порядке надзора (глава 33 ГПК)*.
Если судебное постановление о взыскании алиментов в ходе пересмотра будет отменено, то согласно абз. 7 ч. 1 ст. 52 Закона Республики Беларусь от 24.10.2016 № 439-З «Об исполнительном производстве» (далее — Закон об исполнительном производстве) это будет являться основанием для прекращения исполнительного производства. Само же дело о взыскании алиментов будет рассматриваться судом первой инстанции повторно. В ходе разбирательства этого дела ответчик вправе предъявить встречный иск об оспаривании отцовства. Таким образом, в ходе рассмотрения судом спора об оспаривании записи об отцовстве с лица, которое ранее уплачивало алименты по судебному постановлению, алименты уже взыскиваться не будут, соответственно, нельзя вести и речь о неприостановлении их взыскания.
6. Восстановление в родительских правах.
В связи с принятием Закона № 277-З новую редакцию получила ст. 84 «Восстановление в родительских правах» КоБС, хотя применять данный прием нормотворческой техники — изложение в новой редакции структурного элемента НПА — объективной потребности здесь не было. Более половины текста статьи, в том числе ее название, осталось без изменений, те же корректировки, что были в нее внесены, без каких-либо затруднений можно было осуществить, не излагая статью в новой редакции.
Новеллой ч. 1 ст. 84 КоБС является то, что восстановление в родительских правах теперь допускается «не ранее чем по истечении шести месяцев со дня вступления в законную силу решения суда о лишении родительских прав». Введение данного срока обусловлено, видимо, тем, что поведение родителя, лишенного родительских прав, не может измениться одномоментно, для этого требуется определенное время, по истечении которого суд только и сможет сделать правильный вывод о наличии объективных предпосылок для восстановления родительских прав.
При этом стоит заметить, что неистечение названного срока не может служить поводом для отказа в принятии искового заявления о восстановлении в родительских правах к производству. Это может быть только основанием для отказа в удовлетворении иска, если, конечно, на момент постановления судом решения (а не на момент предъявления иска о восстановлении в родительских правах) шесть месяцев с момента вступления в законную силу решения о лишении родительских прав еще не истекли.
Корректировки, внесенные в ч. 2 ст. 84 КоБС, касаются изменения подходов к оценке позиции ребенка по поводу восстановления его родителя (родителей) в родительских правах. Если ранее норма предусматривала только учет желания ребенка, достигшего 10 лет, то теперь для восстановления в родительских правах в отношении ребенка, достигшего возраста 10 лет, требуется его согласие, для всех же остальных случаев (то есть когда ребенок 10 лет не достиг) установлено правило об обязательности учета мнения ребенка. Как видно, минимальный возраст ребенка, с которого следует учитывать его мнение, сейчас не определен. Вероятно, способность ребенка в том или ином малолетнем возрасте правильно выражать свое мнение по вопросу восстановления родителя (родителей) в родительских правах будет определяться судами в каждом конкретном случае исходя из особенностей развития ребенка.
Закон № 277-З оставил без каких-либо изменений норму первого предложения ч. 2 ст. 84 КоБС: «Иски о восстановлении в родительских правах предъявляются к другому родителю, опекуну, попечителю и рассматриваются с обязательным участием прокурора и представителя органа опеки и попечительства». Однако корректировки здесь действительно были необходимы. Дело в том, что истцами по делам о лишении родительских прав выступают несовершеннолетние дети. Этот момент совершенно правильно отмечен в ч. 3 п. 4 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 26.09.2002 № 7 «О судебной практике по делам о лишении родительских прав». Соответственно, в делах о восстановлении в родительских правах ответчиками должны выступать тоже дети. Лица же, указанные в первом предложении ч. 2 ст. 84 КоБС, — другой родитель, опекун или попечитель, должны занимать в деле положение не ответчика, а законного представителя ребенка.
7. Отдельные вопросы взыскания (уплаты) алиментов.
В результате изложения Законом № 277-З в новой редакции не в лучшую сторону изменилось содержание ст. 95 КоБС. Если раньше в ней шла речь о видах заработка и иного дохода родителей, подлежащих учету при удержании алиментов на несовершеннолетних детей, то теперь — о видах заработка и иного дохода родителей, подлежащих учету при определении размера алиментов на несовершеннолетних детей.
На этом основании было изменено название постановления Совета Министров Республики Беларусь от 12.08.2002 № 1092 (далее — Постановление № 1092), определяющего соответствующие виды заработка и иного дохода родителей. Раньше оно называлось «О перечне видов заработка и (или) иного дохода, из которых производится удержание алиментов на содержание несовершеннолетних детей», сейчас — «О видах заработка и (или) иного дохода родителей, подлежащих учету при определении размера алиментов».
Полагаем, что в этих случаях была допущена серьезная нормотворческая ошибка. Виды заработка и иного дохода родителей, о которых говорится в ст. 95 КоБС и Постановлении № 1092, учитываются не при определении размера алиментов, потому что размер алиментов уже заранее определен — предписаниями ч. 1 ст. 92 КоБС (или, в случае их заключения, — положениями брачного договора, соглашения о детях или соглашения об уплате алиментов). Вид заработка или иного дохода родителей влияет только на то, будут из данного заработка, иного дохода удержаны алименты в уже определенном (заранее известном) размере или же нет. Поэтому предыдущая редакция ст. 95 КоБС и названия Постановления № 1092 являлись совершенно правильными.
Далее стоить обратить внимание на ст. 104 КоБС, посвященную уплате алиментов в добровольном порядке. Законом № 277-З статья была изложена в новой редакции, однако подобное законодательное решение вызывает по крайней мере недоумение, потому что при внесении изменений в ст. 104 КоБС ее изначальный текст, в том числе наименование, не претерпел никаких преобразований, статья была только дополнена двумя новыми частями.
Новая норма первого предложения ч. 4 ст. 104 КоБС гласит, что «алименты могут быть уплачены на будущее время с учетом статей 92 и 110 настоящего Кодекса в порядке, установленном законодательством об исполнительном производстве». Вопросы здесь вызывает ссылка на порядок, установленный законодательством об исполнительном производстве.
Во-первых, данный порядок предполагает наличие исполнительного документа, возбуждение на его основании исполнительного производства, совершение судебным исполнителем определенных действий и т.д. Между тем ст. 104 КоБС регулирует вопросы уплаты алиментов в добровольном, а не принудительном порядке. Поэтому ссылка на порядок, установленный законодательством об исполнительном производстве, здесь вряд ли уместна.
Во-вторых, совершенно непонятно, какие именно имеются в виду правила из числа тех, что установлены законодательством об исполнительном производстве. Ведь Закон об исполнительном производстве (см. ст. 111) и Инструкция по исполнительному производству, утвержденная постановлением Министерства юстиции Республики Беларусь от 07.04.2017 № 67 (см. главу 32), предусматривают возможность взыскания алиментов, в том числе задолженности по ним, только за прошлое, а не за будущее время.
Таким образом, норму первого предложения ч. 4 ст. 104 КоБС при ее нынешней формулировке на практике будет весьма проблематично реализовать.
8. Гражданские аспекты международного похищения детей.
Закон № 277-З включил в КоБС новую ст. 2351, касающуюся вопросов возвращения детей и осуществления в отношении их прав доступа на основании Конвенции о гражданских аспектах международного похищения детей от 25.10.1980 (далее — Конвенция). Для регулирования процессуальных аспектов данных вопросов Закон № 277-З дополнил ГПК новой главой 282 «Производство по делам о возвращении ребенка или об осуществлении прав доступа».
Названная Конвенция стала обязательной для Республики Беларусь еще в 1998 году. Включение через столь длительный период времени в национальное законодательство норм, направленных на реализацию положений Конвенции, объясняется тем, что в последние годы в отечественной правоприменительной практике стали появляться реальные дела, подпадающие под предмет регулирования Конвенции, и при их рассмотрении у судов начали возникать значительные сложности. Вместе с тем подробный анализ названных новелл КоБС и ГПК не входит в задачи настоящей статьи.
Некоторые изменения Закона о медиации
Закон № 277-З дополнил Закон о медиации положениями, определяющими понятие и порядок проведения информационной встречи с медиатором (см. абз. 2 ст. 1, ст. 91). Так, информационная встреча с медиатором — это осуществляемая до проведения медиации в порядке, определяемом Правилами проведения медиации, беседа сторон (стороны) с медиатором, в ходе которой разъясняются цели, принципы и правила проведения медиации, права и обязанности сторон в медиации, функции, права и обязанности медиатора, порядок и правовые последствия заключения медиативного соглашения.
Благодаря Закону № 277-З в ст. 2 Закона о медиации появился новый п. 11: «Применение медиации на условиях, установленных настоящим Законом, допускается в целях примирения супругов при расторжении брака». Однако в закреплении подобной нормы, на наш взгляд, никакой потребности не было. Прежде всего, в п. 1 ст. 2 Закона о медиации указано, что последняя применима в целях урегулирования споров, возникающих из семейных правоотношений. Очевидно, что формулировка «споры, возникающие из семейных правоотношений» охватывает собой и конфликты при расторжении брака. Кроме того, как отмечалось выше, Законом № 277-З в КоБС были включены положения, обязывающие при расторжении брака как в судебном, так и в административном порядке разъяснять супругам возможность обращения к медиации.
Из ст. 15 Закона о медиации исключен п. 5, определявший, в каких случаях медиативные соглашения не подлежат принудительному исполнению. Соответствующий вопрос теперь регулируется только ГПК (ст. 4645) и ХПК (ст. 2623) путем определения исчерпывающего перечня оснований для отказа в выдаче исполнительных документов на принудительное исполнение медиативных соглашений.
С учетом изменений, внесенных в ГПК и ХПК, осовременена путем изложения в новой редакции норма п. 4 ст. 15 Закона о медиации: «Стороны медиативного соглашения в случае его неисполнения добровольно вправе обратиться в суд в порядке, установленном гражданским процессуальным или хозяйственным процессуальным законодательством, за выдачей исполнительного документа на принудительное исполнение медиативного соглашения». При этом, на наш взгляд, в п. 4 ст. 15 Закона о медиации стоило уточнить, когда за выдачей исполнительного документа нужно обращаться в порядке гражданского судопроизводства, а когда — в порядке хозяйственного судопроизводства, поскольку, например, в ст. 401, 46, 2621–2623 ХПК нет прямых указаний о том, что по правилам ХПК осуществляется выдача исполнительных документов на основании медиативных соглашений только по предпринимательским спорам.
Полагаем, что в Закон о медиации целесообразно также было включить положения, позволяющие заключать соглашение о применении медиации в отношении будущих споров, в том числе включать данное соглашение в качестве медиативной оговорки в гражданско-правовой и иной договор сторон. Для этого ч. 1 п. 3 ст. 10 Закона о медиации после фразы «споры, которые возникли» нужно было дополнить словами «или могут возникнуть».
* Скобелев, В. П. Законная сила постановлений суда первой инстанции в гражданском процессе / В. П. Скобелев. — Минск: БГУ, 2018. — С. 332–333. — Примеч. авт.
