Не каждое нарушение — повод для расторжения договора

Автор: Леонид ДРОЗДОВ, юрист.

Статьей 41Трудового кодекса Республики Беларусь (далее — ТК) установлено, что срочный трудовой договор (контракт) подлежит расторжению досрочно по требованию работника в случае его болезни или инвалидности, препятствующих выполнению работы по трудовому договору, нарушения нанимателем законодательства о труде, коллективного или трудового договора и по другим уважительным причинам.

Факт нарушения законодательства о труде, коллективного или трудового договора устанавливается специально уполномоченным государственным органом надзора и контроля за соблюдением законодательства о труде, профсоюзами и (или) судом.

Однако, как свидетельствует судебная практика, не каждый факт нарушения нанимателем законодательства о труде является безусловным основанием расторжения договора по требованию работника. Данные обстоятельства подлежат всесторонней проверке и оценке наряду с другими доказательствами.

На первый взгляд, виноват наниматель…

Судебной коллегией по гражданским делам областного суда в открытом судебном заседании было рассмотрено дело по кассационной жалобе нанимателя на решение суда по иску работника:

—   о расторжении контракта;

—   о взыскании компенсации в размере 3 месячных заработных плат, премиальной оплаты;

—   о материальном возмещении морального вреда.

В заявлении суду истец указал, что в июле 2008 г. между ним и ответчиком был заключен контракт сроком на 3 года. В октябре 2009 г. из-за отношений с главным инженером его работа у нанимателя стала невозможной. Департамент Государственной инспекции труда Министерства труда и социальной защиты Республики Беларусь (далее — Департамент) 9 ноября 2009 г.  выдал истцу заключение о нарушении нанимателем условия контракта. Истец 11 ноября обратился с заявлением к нанимателю о прекращении действия контракта по ст. 41 ТК, однако тот указал в своем ответе, что оснований для расторжения контракта в связи с его невыполнением не имеется. Истец подал нанимателю другое заявление, где просил уволить его с 25 ноября 2009 г. по соглашению сторон, на которое ответа не получил. Истец 25 ноября вышел из отпуска на работу, но не смог попасть на  свое рабочее место, так как наниматель сменил замок. В течение более часа истец терпел моральное унижение и нравственное переживание, пока ему не выдали новый ключ.

С 30 ноября 2009 г. наниматель выдал командировочное удостоверение и задание истцу, которое не в полной мере соответствовало его должностным обязанностям. За то, что истец обратился в Департамент с жалобой на неправомерные действия нанимателя, последний в нарушение норм контракта не выплатил ему единовременную премию за октябрь 2009 г. Кроме того, работнику  не было выплачено вознаграждение по итогам работы за 2008 год.

Истец в исковом заявлении просил расторгнуть контракт в связи с нарушением нанимателем его условий. Нарушения, по мнению истца, выразились в том, что средний заработок за время трудового отпуска ему не был выплачен до начала отпуска, также ему не выплатили единовременную премию по итогам работы за октябрь 2009 г. и вознаграждение по итогам работы за 2008 год. В судебном заседании истец уточнил исковые требования, просил расторгнуть контракт по ст. 41 ТК и взыскать с ответчика:

—   компенсацию в размере 3 среднемесячных заработных плат;

—   премиальную доплату за октябрь 2009 г.;

—   материальное возмещение морального вреда.

В заявлении суду истец отказался от иска в части взыскания премии по итогам работы за 2008 год. Отказ был принят судом.

Решением суда первой инстанции, контракт был расторгнут досрочно по требованию работника в связи с нарушением нанимателем законодательства о труде, трудового контракта. Также с ответчика была взыскана в пользу истца компенсация за ухудшениеправового положения работника в размере 3 среднемесячных заработных плат в сумме 4 392 738 руб. В иске истца к ответчику о взыскании премиальной доплаты, материального возмещения морального вреда было отказано.

…а на второй — не очень

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, исследовав дополнительные доказательства, судебная коллегия посчитала решение суда в части удовлетворения исковых требований истца о расторжении контракта и взыскания в его пользу компенсации в размере 3 среднемесячных заработных плат в сумме 4 392 738 руб. подлежащим отмене с вынесением нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований исходя из следующего.

Удовлетворяя исковые требования истца в указанной части, суд первой инстанции мотивировал решение тем, что истец заблаговременно представил нанимателю заявление о предоставлении отпуска, однако ответчиком и его работниками, в том числе руководителем предприятия, не были приняты меры к начислению отпускных в установленные контрактом и законодательством сроки. При этом суд отверг доводы представителей ответчика о том, что на дату подачи истцом заявления об отпуске ему было известно, что наниматель не имеет реальной возможности обеспечить выплату отпускных до начала отпуска. Суд пришел к выводу, что такая возможность у нанимателя имелась, однако реализована им не была. Данное обстоятельство определяет наличие вины нанимателя в нарушении условий контракта и законодательства.

Суд, признавая установленным факт нарушения нанимателем контракта, выразившийся в нарушении сроков выплаты истцу среднего заработка за время трудового отпуска, сослался также на письмо, которым областное управление Департамента подтвердило указанный факт. При наличии факта нарушения нанимателем условий контракта суд пришел к выводу, что контракт, заключенный с истцом, подлежит досрочному расторжению по его требованию с выплатой минимальной компенсации в размере 3 среднемесячных заработных плат. Кроме того, суд определил дату досрочного расторжения контракта — 18.12.2009. При этом указаний на то, что судом допущено немедленное исполнение решения, приведено не было.

С выводами суда в указанной части кассационная инстанция не согласилась по следующим основаниям.

Разрешая спор, суд установил, что истец 22 октября 2009 г. подал в отдел кадров заявление об отпуске с 25-го числа этого же месяца. Между тем, из заявления истца следует, что отпуск он просил предоставить с 26-го, а не с 25-го, как указал суд. Приказом нанимателя от 26.10.2009 истцу по его заявлению был предоставлен отпуск с 26 октября по 24 ноября 2009 г. С указанным приказом истец не был ознакомлен, так как 26 октября, не дождавшись приказа, на работу не вышел. Приказ об отпуске был передан в бухгалтерию для начисления отпускных 27-го числа, а 28-го истцу были перечислены денежные средства. Претензий по вопросу невыплаты заработной платы либо переноса трудового отпуска на другой срок истец в этот период нанимателю не предъявлял.

Истец 11 ноября 2009 г. подал нанимателю заявление с требованием о досрочном расторжении с ним трудовых отношений из-за невыполнения нанимателем нормы контракта, которая предусматривала, что средний заработок за время трудового отпуска выплачивается не позднее чем за 1 день до начала отпуска. На заявление истца нанимателем 17 ноября 2009 г. был дан ответ об отказе в удовлетворении его требования.

Из пояснений истца в суде первой и кассационной инстанции следует, что он из-за отношений, сложившихся с руководством нанимателя, имел желание прекратить трудовые отношения. В связи с этим истец любым способом хотел добиться расторжения контракта. Однако указанному обстоятельству суд первой инстанции в решении оценки не дал. Между  тем,  из  представленных в суд кассационной инстанции материалов следовало, что по графику отпуск у истца был предусмотрен с середины сентября по октябрь 2009 г. В предусмотренный графиком срок истец в отпуск не пошел и вопрос о сроке  переноса отпуска с нанимателем, как этого требует ч. 4 ст. 171 ТК, не согласовал.

Из  материалов дела следовало, что с сентября  2009 г. истец имел реальную возможность заранее согласовать с нанимателем срок использования трудового отпуска. Между тем, 22 октября за 4 дня доначала предполагаемого отпуска, из которых только 2 дня являлись рабочими, истец написал нанимателю заявление об этом. Этим истец сам создал условия, при которых наниматель, предоставив по его просьбе в указанный им срок отпуск, издав приказ об отпуске 26 октября, реально не имел возможности выплатить ему до начала отпуска отпускные. Однако указанным обстоятельствам суд первой инстанции надлежащей оценки не дал. Вместе с тем приведенные обстоятельства свидетельствуют о следующем: несмотря на то что нанимателем было допущено нарушение контракта, это нарушение не является основанием к расторжению трудового договора по требованию работника.

При рассмотрении данного спора суд первой инстанции исследовал не все доказательства, а также не учел, что отдельный факт нарушения законодательства о труде не является безусловным основанием к расторжению договора по требованию работника, а факт нарушения нанимателем законодательства о труде или условий контракта подлежит всесторонней проверке и оценке наряду с другими доказательствами. В связи с этим решение суда в указанной части подлежало отмене.

При рассмотрении данного спора о расторжении контракта судебная коллегия исходила из того, что отдельный факт нарушения законодательства о труде не является безусловным основанием к расторжению договора по требованию работника. Оценивая представленные доказательства, судебная коллегия пришла к выводу, что хотя нанимателем было допущено нарушение нормы контракта, но с учетом конкретных обстоятельств, при которых оно было допущено, это нарушение не является основанием к расторжению трудового договора по требованию работника. Было установлено, что истец, подав нанимателю заявление об отпуске 22 октября 2009 г., то есть за 4 дня до начала предполагаемого отпуска, из которых только 2 дня являлись рабочими, сам создал условия, при которых наниматель, предоставив по его просьбе в указанный им срок отпуск, реально не имел возможности выплатить ему до начала отпуска отпускные.

Судебная коллегия  посчитала, что указанный факт нарушения нормы контракта не является основанием к расторжению договора по требованию работника. Было установлено, что это нарушение было допущено при обстоятельствах, когда истец, желая расторжения контракта, сам создал условия, при которых наниматель, удовлетворив его просьбу о предоставлении в указанный им срок отпуска, допустил нарушение контракта.

По указанным мотивам оснований для расторжения контракта по ст. 41 ТК не имелось. Поскольку не было оснований для расторжения контракта, не имелось также оснований для выплаты ему компенсации в размере 3 среднемесячных заработных плат в сумме 4 392 738 руб.

Судебная коллегия в удовлетворении исковых требований отказала.

Кроме того, из пояснений сторон в суде кассационной инстанции следовало, что решение суда в части расторжения контракта и выплаты компенсации ответчиком исполнено. В соответствии со ст. 472 Гражданского процессуального кодекса Республики Беларусь (далее — ГПК) в случае отмены судебного постановления, приведенного в исполнение, и вынесения после нового рассмотрения дела решения об отказе в иске ответчику должно быть возвращено все то, что было с него взыскано в пользу истца по отмененному судебному постановлению (поворот исполнения судебного постановления). Согласно ч. 1 ст. 474 ГПК суд кассационной инстанции  обязан был разрешить  вопрос  о  повороте исполнения судебного постановления, приведенного в исполнение. В связи с этим судебная коллегия сочла необходимым допустить поворот исполнения решения суда первой инстанции, указав о взыскании с истца в пользу ответчика 4 392 738 руб.

Отказывая истцу в удовлетворении его исковых требований о взыскании премиальной оплаты за октябрь 2009 г. и возмещении морального вреда, суд принял во внимание распоряжение главного инженера об обеспечении ко дню ухода истца в отпуск проектной документацией строительного объекта, который должен был вводиться в эксплуатацию 7 ноября 2009 г. Отсутствие данной проектной документации на строительном объекте было установлено к 23 октября 2009 г. В связи с этим лишение истца премии за октябрь 2009 г. являлось обоснованным. Суд также указал, что правовых оснований для удовлетворения требования истца о взыскании возмещения морального вреда не имелось. Кассационная инстанция посчитала указанные выводы суда первой инстанции правильными, основанными на установленных фактических обстоятельствах и законе.

На основании изложенного, руководствуясь п. 5 ст. 425 ГПК, кассационная инстанция отменила решение суда первой инстанции в части удовлетворения исковых требований истца о расторжении контракта и взыскании в его пользу компенсации в размере 3 среднемесячных заработных плат в сумме 4 392 738 руб. Кассационная инстанция постановила также о допуске поворота исполнения решения суда первой инстанции, взыскав с истца в пользу ответчика сумму, взысканную ранее с ответчика в пользу истца. Из резолютивной части решения суда первой инстанции также было исключено указание о взыскании с ответчика государственной пошлины в размере 324 637 руб. В остальной части решение суда первой инстанции осталось без изменения.

"Личный юрист", № 5/2011

Наш telegram-канал